Как сейчас живет одна из крупнейших железных дорог мира
Недавно страна отметила 45-летие с начала строительства Байкало-Амурской магистрали. В краю вечной мерзлоты и непроходимой тайги проложили одну из крупнейших железных дорог мира. Как сегодня живут люди, которым выпало попасть на «стройку ХХ века»?
Свет для Тынды
Тында — самый северный город Приамурья. Когда-то таежная деревушка стала столицей легендарного БАМа, городом, о котором узнал весь мир. Мороз под 40 градусов, ледяной воздух обжигает. «Да нормальные морозы. Наши!» — подмигивает Павел, водитель мэра бамовской столицы.
А чуть больше года назад в Тынде было жарко и страсти кипели нешуточные. На выборах мэра победила журналист Марина Михайлова. Победила с пустым предвыборным кошельком и вопреки мощнейшему административному ресурсу, который был брошен против нее. Горожане дружно сказали «нет» бывшему градоначальнику. Люди большинство голосов отдали Михайловой, которая долгие годы была для них образцом справедливости: она помогла землякам выиграть сотни судов.
— Власть стала значительно ближе к народу, мэр каждую неделю ведет прием горожан. Сама отвечает на все вопросы через соцсети. Мы впервые заметили, что нас слышат и с нами считаются, — говорит жительница Тынды Ольга Клапкова.
За год новой власти практически вся столица БАМа стала освещаться в ночное время. Для этого Михайловой пришлось сменить директора горэлектросетей.
— У него зарплата за февраль прошлого года была 765 тысяч рублей. В остальные месяцы порядка 200 тысяч, а город ночами погружался во тьму, — говорит Марина Валентиновна.
Она каждую субботу ведет прием, меньше тридцати человек не приходит. Мэр признается: думала, со временем посетителей станет меньше, но люди идут, как и шли. Говорит, что часто они хотят просто выговориться, попросить совета.
Сердце БАМа находится в женских руках — у руля Тынды стоит женщина-мэр
Самым трудным моментом она называет решение признать аварийным многоквартирный дом, который построили всего шесть лет назад по федеральной программе переселения из аварийного и ветхого жилья. Его фактически аварийным и возвели.
— Есть решение суда о том, что этот дом нужно капитально ремонтировать. Но, зная наши реалии, понимаю: на это уйдут годы. А не дай бог что случится с жильцами! Как мне с этим жить?! Поэтому и приняла это непопулярное решение, — вздыхает Марина Михайлова.
Удивительно, но в Тынде еще живы бараки 1932 года постройки и снесены дома, возведенные во второй половине перестроечных восьмидесятых. Так «выборочно» и «точечно» переселяли здешнюю «аварийную» жизнь. Новая власть наводит порядок и в этом важном вопросе. Но еще две тысячи столичных жителей легендарного БАМа живут во времянках, которые для них стали постоянными.
Заметная и говорящая грань здешней жизни: сердце БАМа находится в женских руках. У руля Тынды стоит женщина-мэр, и Тындинским районом тоже управляет женщина.
Тамара Лысакова — глава администрации Тындинского района, бывший следователь, людей чувствует и понимает. Она одиннадцать лет не роняет доверие жителей маленьких станций и затерянных меж сопок поселков и сел.
— Ой, вы не представляете, сколько слез выплакано! Сколько раз я ложилась спать с твердым намерением все бросить, а утром просыпалась и думала: как могу оставить район и людей? — улыбаясь, говорит Тамара Александровна.
Вайфай в тайге
Напротив сельской администрации табун лошадей ворошил корм. «Бесхозные они, одичали уже. Но люди лошадей не трогают — жалко», — поясняет глава села Вероника Драй. Вероника румяная, черноволосая.
— Мама у меня эвенк, а папа русский, поэтому я такая красивая и получилась, — смеется Вероника.
В Усть-Уркиме живут 319 человек, из которых 220 — эвенки. За селом океан тайги, которая для них всегда была домом. Сегодня с ней на ты в основном те, кто старше сорока пяти лет. Вероникина мама до сих пор соболюет и не представляет своей жизни без тайги. А Вероника с лесом уже на вы.
— В интернате училась, поэтому и оторвана от образа жизни родителей, — замечает она.
Сегодня в селе живая и ухоженная начальная школа и детский сад, а старшеклассников возят за знаниями за 20 километров на станцию Ларба. Отказаться от интерната научила жизнь!..
Полтора поколения выросли в селе без клуба. Очаг культуры сгорел в 1984 году. С тех пор культура так и ютится по углам.
— Новогоднюю елку ставим на улице. Мороз сорок пять градусов, а мы пляшем! В этом году обязательно пойду на елку, а как же?! — говорит Любовь Мысникова.
Ей под восемьдесят, она до сих пор печет хлеб для односельчан. В печи, которую топит дровами. На городской вопрос, не трудно ли, Любовь Ильинична пожала плечами.
— А как же людям жить без хлеба?..
Сюда только пару лет назад пришел интернет. Теперь вайфай щедро раздают прямо на сельских улицах. А вот телефонной связи нет! Здесь не очень понимают рассуждения о том, нужен ли БАМ России сегодняшней.
— БАМ — это жизнь. Не будь «железки», у нас бы интернета точно не было, — говорит хозяйка сельского магазина Ольга Агаркова.
«Психанул и построил бассейн…»
БАМ — дитя молодежи со всех советских республик. Станцию Ларба оставили в тайге строители из Туркменистана. Стальная змейка железной дороги, рядом большущий вокзал, фасад которого раскрашен мозаикой с монументальными образцами соцреализма. Ларба — это три четырехэтажных жилых дома, теплая, добротная школа с детсадом, два магазина, клуб, медпункт и почта.
Андрей Зозуля приехал сюда с Украины двадцатилетним парнем в 1999 году. «Помню, вышел с поезда, моя замшевая куртка через пять минут лопнула на морозе», —вспоминает он свою первую встречу с Ларбой. Сегодня он называет станцию второй Родиной и говорит, что у него и мыслей нет уезжать.
Андрей семь лет отработал на железной дороге: считал шпалы от рабочего пути до мастера участка. Седьмой год он возглавляет местную администрацию, держит большое хозяйство.
— Еще я соорудил большой теплый бассейн на даче. Теперь вот плаваю там в самые лютые морозы, — заговорщицки подмигивает он.
— Люди завидуют? — не выдерживаю я.
— Здесь люди другие. Взаимовыручка еще с бамовских времен осталась, — резюмирует Андрей Васильевич.
Яркий штрих к бамовскому менталитету. В августе 2014 года в кабинет главы администрации Тындинского района Тамары Лысаковой вошла молодая пара: высокий ладный парень и маленькая хрупкая девушка. С ними был трехлетний сынок. Железнодорожники Юлия и Иван Корман приехали в Тынду из Донбасса. Они были растеряны, сбивчиво просили любую работу и крышу над головой. В этот момент за окном заревела машина, и их маленький сынок сменился в лице и зашептал: «Мама, ховаться надо?»
Вспоминая это, Юля не может сдержать слез. Замолкает.
— Я работала проводником поезда Донецк — Львов, Ваня мастером на железной дороге.
Жили в городе Константиновка, была квартира, машина, родили сына, мечтали о долгой и счастливой жизни. А тут начались бомбежки.
Казалось, что мир сошел с ума. Однажды Иван пришел с работы бледный как полотно, его чуть не убило осколком снаряда.
— В тот момент мы решили уезжать. Все нажитое продали за сорок тысяч рублей и поехали, — Юля снова замолкает и долго смотрит в монитор компьютера.
Ларба встретила Корманов отремонтированной «двушкой», которая еще пахла свежей краской. Люди, узнав их историю, «упаковали» квартиру всем, что нужно для жизни.
— Мы даже во сне не могли себе представить, что такое бывает. Здесь люди добрые и открытые, — говорит Юлия Корман.
Иван работает на железной дороге, Юля в управляющей компании. Три года назад у них родилась дочка, крестной которой стала районная глава. К ним переехали с Украины родители. Свою сегодняшнюю жизнь Юля с Иваном называют одним словом: «счастье».
Мерзлота не страшна
Большая страна кроила когда-то эту жизнь с советским размахом. Котельные здешних станций готовы обогреть население городского микрорайона, а на деле мощнейшие котлы отапливают всего три-пять домов. Разница между задуманным и действительным вся видна в тарифе за коммунальные услуги. В месяц коммунальные платежи стандартной «двушки» выходят не менее десяти тысяч рублей.
Еще одна проблема — коммуникации. Здесь в сутки тормозит пара пассажирских поездов, расписание их таково, что за один день жители здешних станций не могут съездить в Тынду и вернуться назад.
Точное зеркало здешних микро- и макропроблем — цены на квартиры. В Ларбе двушка стоит 60-80 тысяч. И покупателей нет…
— В Тындинском районе порядка четырехсот пустых благоустроенных квартир. Это наша большая боль и проблема, — говорит Тамара Лысакова.
Самые большие социальные «пятна» видны на отдаленных станциях, до которых доходит только редкий поезд. И нет автомобильных дорог.
— На станцию Дипкун нужны тринадцать рабочих пути, всем готовы предоставить благоустроенные квартиры, есть там школа, детский сад, медпункт. Зарплата у путейцев — шестьдесят тысяч в месяц, плюс весь «железнодорожный соцпакет» — от бесплатного билета по всей стране до увеличенного отпуска. И найти не можем! — восклицает Тамара Александровна.
Да что там путейцев! Несколько населенных пунктов района обезглавлены. Там нет глав местных администраций. Зарплаты у них меньше, чем у рабочих пути, а отвечают за весь белый свет.
Будущего главу станции Аносовская Лысакова нашла в благовещенском такси. Разговорилась с водителем, он ей показался мужиком толковым.
— Поговорили, а он бывший участковый. Разбирается в людях и в законодательстве. Предложила ему попробовать поработать главой поселка. Согласился. Перед Новым годом должен на смотрины приехать. Говорю вам, а сама боюсь сглазить, — грустно улыбается Тамара Александровна.
Ева Церикова, моложавая блондинка в стильных очках, на полном серьезе называет себя ветераном БАМа. Она приехала на станцию Хорогочи в 1981 году из Беларуси.
— Ехала за туманом и за запахом тайги. Все как в песне пели, — смеется Ева Леонидовна.
Говорит, что влюбилась в эти края с первого взгляда.
«Выходила из вагончика, а перед глазами осень, как костер, горела на сопках», — вспоминает белоруска.
Большая часть ее жизни прожита в Хорогочах. Ее тут держали любовь, романтика и окружающие люди.
— Партия тогда отбор делала серьезный, на БАМ ехали лучшие. Трудяги и романтики, другие здесь не задерживались, — поддерживает землячку Хорогочинский глава Александр Шуринов.
Он, поседевший, тоже из числа комсомольцев-первостроителей той стройки ушедшего века.
Хорогочинский мэр с женой в январе купаются в речке, а летом выращивают килограммовые сладчайшие помидоры.
Я им про вечную мерзлоту и рискованное земледелие. А они мне про теплицы, труд и любовь.
— Когда каждому кустику поклонишься, то и мерзлота не страшна, — замечают супруги.
Север для настоящих
…Поселок Могот по всем меркам тянет на бамовское Подмосковье. Шестьдесят километров от Тынды прекрасного асфальта сделали его таковым.
В Моготе три года назад отправили в топку истории последний бамовский вагончик, в котором десятилетиями жили люди.
— Вику Чернюк последнюю в нашем поселке переселили из вагончика, она в нем родилась и жила все это время, — говорит Татьяна Тасенко, специалист поселковой администрации.
Татьяну сюда привезли родители школьницей из Самары. Говорит, что несколько лет назад она уезжала отсюда на Родину.
Через полтора года вернулась.
— Муж затосковал первым, без рыбалки здешней он жить не может. А потом и я ночами просыпалась и плакала, так меня сюда тянуло, — вспоминает Татьяна.
Тут как нигде остро заметна неизбежность времени: местная молодежь практически в полном составе выпархивает из своих станций, поселков и полустанков в большие города. Но сюда приезжают молодые люди из других регионов России и зарубежья, которое мы называем ближним.
…Железная дорога — синоним стабильной, «белой» зарплаты, в этой тайге люди построили и сохранили благоустроенное жилье. Здесь живые школы, медицинские пункты и амбулатории. Здесь нет депрессии, о которой так много говорят и пишут на «Большой земле». Здесь невозможно выпекать невкусный хлеб, плохо учить детей и равнодушно лечить заболевших. По-другому тут не проживешь. И не выживешь.
Справка «РГ — Недели»
Байкало-Амурская магистраль — одна из крупнейших железных дорог в мире, ее протяженность — 4287 километров. Строительство только центрального участка дороги, проходившее в сложнейших климатических условиях, растянулось на двенадцать лет. БАМ является частью Великого Северного железнодорожного пути. Сегодня дорога работает на пределе своей пропускной способности, ведется модернизация магистрали, примерно уже на четверти дороги.
Автор: Александр Ярошенко
Источник: